Шрифт:
Закладка:
Наблюдение за дружками позволило установить, что с группой плотно контактировал некий Джеймс Спайридон Влассакис (James Spyridon Vlassakis), молодой человек 1979 г. рождения, сын Элизабет Харви (Elizabeth Harvey), жены Бантина (если быть совсем точным, то Элизабет Харви являлась его второй женой). Последний завязал отношения с Элизабет в начале 1994 г. и в апреле того же года познакомился с Джеймсом Влассакисом. С той поры юноша был очень привязан к Бантину, и последний как будто бы отвечал ему тем же. Они часто и подолгу разговаривали без посторонних, сидя позади дома и попивая холодное пиво, вместе разъезжали по окрестностям, общались доверительно и явно испытывали обоюдную симпатию.
Бросая ретроспективный взгляд, можно сказать, что слежка полиции оказалась довольно неэффективной и малорезультативной. Полицейские не смогли установить «прослушку» в домах и автомашинах объектов наблюдения. В течение долгого времени находившиеся под наблюдением лица успешно скрывали свои истинные занятия, а это было бы невозможно при правильном оперативном сопровождении. Оперативники SAPOL надолго теряли своих «подопечных» из вида, очевидно, не располагая материальными ресурсами для организации плотного сопровождения и не владея необходимыми приёмами оперативной маскировки и тактики. На протяжении 4,5 месяцев полиция штата Южная Австралия «пасла» очень небольшую группу подозреваемых без заметного результата, и кажется просто удивительным, что никто из них не раскрыл наружное наблюдение. Об этом необходимо сказать, прежде чем перейти к дальнейшему изложению событий.
В течение января, февраля, марта, апреля и первой половины мая 1999 г. группа под руководством Дэниса Эдмондса без особого успеха пыталась осуществлять наружное наблюдение и подслушивание телефонных разговоров подозреваемых, но 18 мая случился-таки долгожданный прорыв. В тот день Вагнер и Бантин отправились в небольшой городок Сноутаун, расположенный примерно в 150 км к северу от Аделаиды, в весьма плодородном, но засушливом и малонаселённом районе. Населённый пункт этот был небольшим, всего-то человек 600 жителей, а вся жилая застройка ограничивалась 20 кварталами одноэтажных домов. В общем, настоящее захолустье даже по австралийским меркам.
Сотрудники полиции, занятые слежкой, в тот день имели в своём распоряжении всего две автомашины и потому, из опасения себя раскрыть, следовали на значительном удалении от объекта наблюдения. Они проследовали через Сноутаун без остановки, дабы не привлекать к себе лишнего внимания, но заметили то место, где остановилась машина Бантина. Выждав некоторое время и убедившись, что Бантин и Вагнер отправились обратно в Сэйлисбари-норт (за ними последовала одна из двух автомашин «наружки»), полицейские решили осмотреть то место в Сноутауне, куда приезжали подозреваемые.
Оперативники остановились там, где останавливалась машина с Бантином и Вагнером и огляделись. Их внимание привлёк зеленый внедорожник «Land cruser», номера которого соответствовали номерам… исчезнувшей автомашины Элизабет Хэйдон. Да-да, той самой жены Марка Хэйдона, которая пропала без вести ещё 7 месяцев назад. Тогда же вместе с нею исчез и автомобиль зелёного цвета. И, кстати, этот автомобиль был внедорожником «Land cruser». Получалось что-то много совпадений.
Зелёный внедорожник «Land cruser», принадлежавший пропавшей без вести Элизабет Хэйдон, был обнаружен там, где его менее всего ожидали увидеть полицейские – более чем в 140 км севернее Аделаиды в крохотном сельскохозяйственном поселении Сноутаун.
Боясь ещё поверить в удачу, полицейские подошли в машине и принялись её рассматривать. В принципе, ничего подозрительного ни снаружи, ни внутри машины заметно не было – ни следов крови, ни разбитых стёкол, ни оставленных вещей… Трудно сказать, как развивались бы события дальше (скорее всего, машину просто забрали бы для криминалистического исследования, и на этом бы всё закончилось), но неожиданный поворот сюжета оказался связан с появлением владельца расположенного по соседству дома.
Машина Элизабет Хэйдон перед погрузкой на полицейский эвакуатор.
Тот вышел, чтобы поинтересоваться, что надо незнакомцам, придирчиво рассматривающим автомашину, которая им не принадлежит? Полицейские представились и в свою очередь поинтересовались у мужчины, чья эта автомашина и как давно она стоит здесь? Ответ оказался в высшей степени неожиданным: по словам местного жителя, зеленый «Land cruser» принадлежал мужчине, арендовавшему здание на другой стороне улицы, а ставит он её здесь для того, чтобы краска не выгорала на солнце. Машина эта появилась в Сноутауне давно, может, с полгода, а может и более.
Здание, принадлежавшее в прошлом отделению «Сельскохозяйственного банка Австралии» в Сноутауне, оказалось арендовано безработным Марком Хэйдоном якобы с целью использования в качестве склада электронной и бытовой техники.
Полицейские озадачились. Никто из них ничего не знал об аренде кем-то из подозреваемых здания в Сноутауне. Последующая проверка показала, что здание, принадлежавшее прежде «Сельскохозяйственному банку Австралии», было арендовано Марком Хэйдоном с целью его использования в качестве склада.
Получив эту информацию, в Сноутаун примчались Дэнис Эдмондс и его подчинённые. Ситуация складывалась драматично – получение ордера на обыск загадочного «склада» могло затянуться на несколько суток, а между тем, полицейским очень важно было сохранить фактор неожиданности и узнать, что находится в здании до того, как арендатор в свою очередь узнает об интересе полиции и примет меры по сокрытию улик. После некоторых колебаний Эдмондс принял решение тайно, т.е. без ордера, войти в бывшее здание банка и осмотреть его в надежде быстро отыскать нечто, способное изобличить подозреваемых в совершении преступления. По общему мнению полицейских, в здании могло находиться тело Элизабет Хэйдон, ведь её машина оказалась неподалёку…
Осмотр помещений, однако, разочаровал Эдмондса и его подчинённых. В здании действительно хранилась оргтехника, компьютеры, электрические мясорубки и даже игрушки с дистанционным управлением.
Помещение бывшего банковского офиса действительно использовалось под склад электронной и бытовой техники по преимуществу бывшей в употреблении. Проникшие внутрь полицейские были разочарованы этим открытием.
Интересно было бы, конечно, узнать, откуда у безработного алкаша Хэйдона складское помещение с дорогостоящей техникой? но ответ на этот вопрос представлялся сущим пустяком в сравнении с тупиком, в который, как казалось, полицейские сами себя загнали. Внимательно осмотрев все комнаты, Эдмондс и его помощники поняли, что ничего подозрительного в них нет – ни следов борьбы, ни крови, ни обрывков одежды, ни каких-то надписей, свидетельствующих, что здесь мог содержаться в заточении человек, в общем – ничего. Осталось без осмотра только помещение банковского хранилища, вход в которое преграждала мощная стальная дверь, защищённая сложным кодовым замком.
На то, чтобы преодолеть эту преграду, ушло несколько часов. Эдмондсу пришлось обратиться за содействием к высшему руководству SAPOL, которое в свою очередь связалось со службой безопасности банка и попросило в порядке оказания «неофициальной помощи расследованию» предоставить информацию о том, как можно открыть дверь хранилища без грубого взлома. В конце концов вопрос был решён, и Эдмондс открыл дверь хранилища. Уже без особой надежды на успех.
Дверной проём оказался закрыт пологом черной полиэтиленовой плёнки, прикреплённой клейкой лентой к косякам и стене. В центре этого самодельного занавеса имелся разрез во всю длину, благодаря чему плёнку можно было отодвинуть в сторону наподобие полога. Прямо за железной дверью, в узком пространстве между нею и пологом, оказался ноутбук. Полицейские его включили, и тот заработал.
Войдя внутрь хранилища, группа детективов SAPOL во главе с Дэнисом Эдмондсом оказалась в помещении площадью чуть менее 9 кв. м –
